- Но не кажется ли это слишком уж специфическим. Насколько ж я понял наказание будет при всем люде, а не король лично. И один брат должен другого. Зачем? Да и потом, чему это научит Морнемира. – Ворон покачал слегка головой. Он не слишком разбирался в отношениях братьев и что они там думают на самом деле, только куча информации была известна и то потому что его названный отец предпочитал все про всех знать.
- И вот скажи мне, что будет доложи ты королю такое? – Элгот тихо вздохнул и покачал головой слегка. На допрос его все равно приведут, даже если он тут умер и не шевелится, потому что король приказал, а слово короля закон. И какая разница сможет он говорить или нет? Королю если надо будет – он информацию добудет даже у немого с рождения, не умеющего писать. И коды от входа в Тристрам ему скажут, даже если никогда этих кодов не знали.
- И что будешь теперь всю жизнь сидеть со мной и никуда не будешь ходить? – Фыркнул мужчины, чуть тряхнув головой, отстраняясь, чтоб могли его отсоединить от капельницы. А потом возмущенно глянул на генерала, когда тот его на руки поднял. И говорил он с Шрамом не про генерала, но уточнять не стал, кажется с лекарем они друг друга прекрасно поняли, а это самое главное.
- Может тебе тоже прилечь и отдохнуть, тут если что присмотрит кто-нибудь. – Произнес Ворон, переводя взгляд в сторону куда ушел некромант.

- Это должен сделать не я и даже не ты, но тот, кто должен слишком слаб для такого решения, а собрать нас троих вместе и убедить его, что это именно он сделал у меня не выйдет. – Произнес король, на клацанье зубами не обратили внимания, хотя если бы не ситуация, когда необходимо чтоб слуга сделал именно то, что ему говорят, то последовало бы наказание за столь дерзкое поведение. – А за что тогда награждать тебя?
Пальцы разжались и слугу отпустили, хотя его никто не заставлял приходить и садиться к королю на колени.

- Обычные игры с сознанием с использованием прошлого. Как я уже сказал подобное могли сделать двое, но в тебе я не сомневаюсь, ты бы так не поступал. – Произнес Морнемир, слегка поведя плечами, стараясь не вспоминать. А то неизвестно как долго браслеты оков смогут сдерживать рвущееся из недр сознания раздражение, что превращается в губительный пожар. Они конечно были сделаны, чтоб сдерживать самую сильную магию, но насколько Морн знал, то блокировать должны полностью, так что ее просто не ощущаешь. А он ведь чувствовал, как огонь рвется наружу, как ему не нравятся ограничения.
И как надоели вот эти все, которые считают, что он должен отчитываться перед всеми. Кто тут принц в конце концов? Какого он должен бегать и выполнять всех приказы и советы. Не успел к себе на службу взять и все, ему тут раздают приказы направо и налево. И требуют, чтоб он отчитывался кто к нему приходил и в какой позе приходил.
- Это не угроза, это обыденность. Тем более, кто сказал, что нет других. И твое убийство тоже как предложение, тебе ведь дали приказ, почему бы не убрать исполнителя? А потом, убив тебя сейчас, меня некому будет убить потом. – А потом довел и брат. Вот они сегодня явно сговорились все чтоб разом к нему прийти и планомерно доводить до точки кипения, чтоб оковы не выдержали и замок вспыхнул ярким пламенем. Пришлось действительно перестать психовать, но в своем стиле. И вывести за дверь, что одного, что другого. А потом тяжело вздохнуть, сжав пальцами виски. Пусть сами все правят тогда, дружной толпой, а он пойдет на покой.

- Ты ведь не хочешь, чтоб он чувствовал тоже самое. – Голос, тот что он не хотел бы слышать, особенно сейчас, когда собирался, ну как собирался, просто стоял у окна и смотрел в небо. Морн повел плечами, не отвечая. Но да, надеяться, что брат послушает и возьмет те браслеты… Дым вылетел в окно.
- Он ведь этого не заслужил, так ведь, а ты сам до этого довел. – Продолжил голос, принц вновь повел плечами, а потом затушил сигарету и развернувшись пошел к двери, на которой все же появилась табличка «не беспокоить».
- Служивый, принеси мне из комнаты…

А вскоре и время пришло. На эшафот Морн поднялся спокойно, не скованный, пусть браслеты с него и не сняли, а то мало ли что. Накидывать рубашку он не стал, зачем, если все равно потом снимать придется. Окинул народ взглядом и фыркнул тихо.
- Я собрал аншлаг, можно гордится. – Произнес он, направляясь к столбу.