Ролевая

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Ролевая » Другие миры » Твоя смерть в моих руках


Твоя смерть в моих руках

Сообщений 1 страница 19 из 19

1

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/t708371.jpg

Я наблюдал за тобой... это вышло случайно. Мы не виделись слишком давно, да ты и не вспомнил бы меня, я всегда был слишком незаметный. Когда-то мы учились вместе в школе, у тебя своя компания опасных приятелей, готовых в любой момент получить статью за хулиганство, а я... был один. Школьники, дети бывают слишком жестоки и не понимают этого, да и забывают также быстро. Я помнил то, что вы сделали со мной, пришло время платить. Возможно ты не раз замечал мой отяжелевший взгляд на твоём плече. Я часто посещал ваши концерты с рок-группой. И хоть моя внешность изменилась, но я всё равно умел быть слишком незаметным. Поэтому когда вы так весело праздновали в клубе, среди пёстрых неоновых огней, в компании алкоголя и наркотиков - было не сложно подойти ближе. И помочь всем уснуть, а дальше... хм, пора вернуться в школу, под названием "жизнь".

0

2

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

        Вокруг была лишь тьма и тишина - это всё что окружало того, кто только вчера достаточно выпил в клубе, дабы отключиться полностью: забыть весь прошлый день подчистую, словно никогда и не жил. Но потом, постепенно, не сразу, а словно цветы просыпаются от зимней спячки - воспрянет гордой силой осознание, что-то здесь не так. И вот именно тогда, будто яркой вспышкой вернётся в тело боль, звуки нахлынут рьяным потоком - стенания, хрипота, и звук тяжёлой металлической двери, что медленно, словно нехотя, отворилась, а потом со скрипом затворилась вновь. Вдруг вновь нахлынула тишина: хрипы, стенания, какой-то неясный звон - стихли, а потом зазвучали с удвоенной силой, когда шаги послышались вновь; приближаясь к тому, кто был сейчас связан и не мог пошевелиться, к тому, что вчера так опрометчиво пил в клубе. А затем оказался здесь: в смирительной рубашке, лежащий на холодном цементном полу, ощущая на лодыжках кандалы, на глазах повязку, а во рту такой знакомый вкус шарика алого кляпа. 
    — Ну как ты здесь? — послышался грубый мужской голос откуда-то сверху, тяжёлый металлический, до безумия спокойный голос незнакомца. Возможно попытаются даже вспомнить этот голос, но тут же незнакомец даст подсказку: — Вряд ли ты меня помнишь, а вот я запомнил тебя хорошо.
    Голос стал чуть ближе, похоже мужчина присел на корточки и тут же раздался металлический звук близ головы, похоже что-то поставили рядом, но не ясно что. Однако и здесь ответ долго не заставил себя ждать, повязки на лице пленника коснулись, стягивая её медленно. Вот здесь пленник мог наконец-то увидеть: металлический поднос перед своим взором, на нём лежал ещё дымящийся паром готовый стейк и больше ничего. Также можно было увидеть своего пленителя - массивный, высокий, широкоплечий и крупный. Он был без рубашки, только в штанах, из-за чего можно разглядеть рельеф мышц. А также бесстрастное лицо с блеклыми серыми глазами, прямой нос, с пересекающей его свежей царапиной, да и на подбородке красуется лопнувшая кожа. Длинные белоснежные волосы почти касаются пола, растрепались и спутались. На шее висит металлический чёрный крестик. А костяшки на пальцах - исцарапаны до крови. 
    Ещё можно попытаться разглядеть комнату: небольшое квадратное помещение, с единственным окном за спиной пленника, откуда льётся слабый свет. Но что за окном - не видно, оно словно под какой-то матовой плёнкой. На потолке видна решётка вентиляции, где-то в углу белый унитаз и там же торчит из стены ржавый вмонтированный душ, а где-то под ним сетчатый слив в полу. 
    Зато теперь становится ясна причина стенаний и хрипов. К стенам, ко всем четырём, по одному прибит большими гвоздями, словно распятье Иисуса, друзья, рок-группа пленника. Которые также с кляпами, ещё живы, но истекают кровью и со страхом смотрят на пленителя, но явно не он на них. Взгляд незнакомца устремлён на того, кто лежит на полу в смирительной рубашке.
    — Узнаешь своих друзей? Красиво весит ваш гитарист, бедняга, он так плакал, когда я ломал ему пальцы. Жаль, что ты не мог услышать, ведь вчера в клубе я подмешал тебе препарат, дабы ты отдохнул, поспал немного. А то твой любовник тебе бы этого не дал сделать, верно? Я достаточно долго наблюдал за тобой, чтоб разглядеть вашу порочную связь. Однополая любовь, хм, не подумал бы, что тебя интересует такое, ведь девчонки в школе засматривались на тебя с особым вождением. — пускай мужчина и старался смотреть в глаза пленнику, он на несколько секунд перевёл тяжёлый взгляд на любовника пленника, того, с кем были в одной рок-группе, да и знакомы ещё со школьных лет, как и со всеми остальными, кроме незнакомца. Хотя он и упоминал как было в школе. Потянувшись за спину, незнакомец вынул из-за пояса нож, опасно сверкнувший в руке острым лезвием. — Увы, привёл я сюда не всех из вашей дружной компашки. — в голосе слышалась издёвка, явно неверие во всякую призрачную дружбу. 
    — Часть из них сгорела тогда в клубе, где, кажется, праздновали важный праздник, мельком вспоминая про твоё день рождение. Ты ведь мало помнишь с того дня? Даже наш с тобой танец забыл? Ничего память вернётся. А вот подарок... — мужчина стал на одно колено, чтоб пристально заглянуть в глаза своему пленнику, приставив холодно лезвие стали к щеке. — Не могу же я оставить без подарка старого, друга. Поешь, тебе нужны силы. — безрадостно хмыкнув, угрожающе произнёс незнакомец, почти касаясь белоснежными прядями чужого лица. Медленно скользя лезвием по коже, поддевая ремешок кляпа и срезая его одним движением, словно тонкую сухую трость. 
    А потом приподнимается, указывая взглядом на стейк. Взвешивая в руке нож. 
    — Он дорогой и качественный, я для тебя его вырезал, со всей нежностью. Как вырежу и его. — теперь тяжёлый взор вновь вернулся к любовнику пленника. А незнакомец опасно наклонил торс в его сторону, словно собирался сделать шаг.

0

3

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Чужие стоны раздражали. А вот ощущение связанных конечностей было даже привычным. Приходить в себя было тяжело. Вот сколько раз просил, что развлечения не когда он столько выпил. Хотя может опять это другие развлечения. Скрип двери, что приводит чуть больше в чувства. Голова трещит по швам, во рту привкус вчершнего алкоголя. Не самое приятное, что можно ощущать с утра. Но не пить не выходит. Да и просто чем-то нужно себя убивать медленно. Другим убивать быстро. Да и какая теперь разница?
Жизнь в принципе штука не легкая. Где-то ты король сцены. Бог на тело которого облизываются все фанаты. Но мало кто знает о другой части жизни. В принципе очень тяжело узнать что скрывается за тем или иным действием человека. Что на самом деле ощущают мудаки, а кем-то другим он себя не считал. Прекрасно знал все свои прегрешения. Поэтому наказание - так же принимать нужно стойко. Собаке собачья смерть. Эта философия была всегда.
Его компания такие же отморозки, как и он. В разной степени. Они все познали все грехи и доступные и придумали свои, о которых никто не знает. Не ведает, что такое в принципе возможно. Взгляд в никуда. Механическая жизнь, где нет ничего что может порадовать. Темнота со всех сторон. Какой смысл погружать в ад того, кто в нем всегда. Кто туда ходит как к себе домой.
Тело ломит, голова трещит. Чужой голос бьет молотком по мозгам. Но видимо так нужно. Что-то про друзей, что-то про сломанные кости. Запах крови он ощущает так же хорошо. Знакомый запах. Любовник. Это бы вызвало улыбку, но кляп мешает. Хорошо, что его не вырвало, было бы крайне забавно захлебнуться в собственной блевоте, только потому что она не может выйти наружу и заставит захлебнуться. Что-то про девок. Да они висли, так же как и не девки. На нем в принципе многие висли. Что поделать, когда жизнь такая висячая. А ты в ней маникен или шест, на котором висеть все любят.
Тошнотворный запах мяса рядом. В голове продолжает мутить. Перед глазами прывычно плывет. Почти ничего не видно. Это тоже привычно, давно так. Взгляд не меняет своего безразличия. Стоны, они отлично бы ложились на музыку. Юноша прикрывает глаза на мгновения. Он почти слышит музыку, почти видит нужные ноты, нужный перебор. Вот тут должны войти ударные, они подчеркнут чужие стоны. Кто-то сгорел? В представлении вспыхивает пламя. Музыка бьет по ушам со всех сторон. Гитарист должен сыграть соло, надрывное, жалобное соло, сквозь который надрывным криком должен звучать голос солиста. Его голос. С надрывом с истерикой в голосе. И чтоб вокруг все в огне, чтоб прочувствовали боль и страдания грешников. Зачем в его фантазии прорывается чужой голос говорящий про мясо. Мясо не должно быть в этой песне.
Прикосновение метала к коже, кляп падает вниз, ударяясь об пол, последним взрывным аккордом, ударом палочки по тарелке. Все, аплодисменты, новый шедевр готов. Прекрасная картина.
- Должны быть перевернуты. - Безразличный голос, фигуры на стене расплываются в одно большое пятно, но фантазия, подкрепленная не только алкоголем, но и тем что он принимал в баре хорошо помогает нарисовать то что там должно быть. Но они должны быть перевернуты. Сатана не приемлет если его дары будут так богоподобно висеть. Это не правильно, его рабы должны быть покорны, только тогда он дарует своим жалким последователям крохи удовольствия, вырвет душу на живую и разорвет плоть. Только так. Иначе все будет еще хуже.

0

4

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Чужие стоны раздражали. А вот ощущение связанных конечностей было даже привычным. Приходить в себя было тяжело. Вот сколько раз просил, что развлечения не когда он столько выпил. Хотя может опять это другие развлечения. Скрип двери, что приводит чуть больше в чувства. Голова трещит по швам, во рту привкус вчершнего алкоголя. Не самое приятное, что можно ощущать с утра. Но не пить не выходит. Да и просто чем-то нужно себя убивать медленно. Другим убивать быстро. Да и какая теперь разница?
Жизнь в принципе штука не легкая. Где-то ты король сцены. Бог на тело которого облизываются все фанаты. Но мало кто знает о другой части жизни. В принципе очень тяжело узнать что скрывается за тем или иным действием человека. Что на самом деле ощущают мудаки, а кем-то другим он себя не считал. Прекрасно знал все свои прегрешения. Поэтому наказание - так же принимать нужно стойко. Собаке собачья смерть. Эта философия была всегда.
Его компания такие же отморозки, как и он. В разной степени. Они все познали все грехи и доступные и придумали свои, о которых никто не знает. Не ведает, что такое в принципе возможно. Взгляд в никуда. Механическая жизнь, где нет ничего что может порадовать. Темнота со всех сторон. Какой смысл погружать в ад того, кто в нем всегда. Кто туда ходит как к себе домой.
Тело ломит, голова трещит. Чужой голос бьет молотком по мозгам. Но видимо так нужно. Что-то про друзей, что-то про сломанные кости. Запах крови он ощущает так же хорошо. Знакомый запах. Любовник. Это бы вызвало улыбку, но кляп мешает. Хорошо, что его не вырвало, было бы крайне забавно захлебнуться в собственной блевоте, только потому что она не может выйти наружу и заставит захлебнуться. Что-то про девок. Да они висли, так же как и не девки. На нем в принципе многие висли. Что поделать, когда жизнь такая висячая. А ты в ней маникен или шест, на котором висеть все любят.
Тошнотворный запах мяса рядом. В голове продолжает мутить. Перед глазами прывычно плывет. Почти ничего не видно. Это тоже привычно, давно так. Взгляд не меняет своего безразличия. Стоны, они отлично бы ложились на музыку. Юноша прикрывает глаза на мгновения. Он почти слышит музыку, почти видит нужные ноты, нужный перебор. Вот тут должны войти ударные, они подчеркнут чужие стоны. Кто-то сгорел? В представлении вспыхивает пламя. Музыка бьет по ушам со всех сторон. Гитарист должен сыграть соло, надрывное, жалобное соло, сквозь который надрывным криком должен звучать голос солиста. Его голос. С надрывом с истерикой в голосе. И чтоб вокруг все в огне, чтоб прочувствовали боль и страдания грешников. Зачем в его фантазии прорывается чужой голос говорящий про мясо. Мясо не должно быть в этой песне.
Прикосновение метала к коже, кляп падает вниз, ударяясь об пол, последним взрывным аккордом, ударом палочки по тарелке. Все, аплодисменты, новый шедевр готов. Прекрасная картина.
- Должны быть перевернуты. - Безразличный голос, фигуры на стене расплываются в одно большое пятно, но фантазия, подкрепленная не только алкоголем, но и тем что он принимал в баре хорошо помогает нарисовать то что там должно быть. Но они должны быть перевернуты. Сатана не приемлет если его дары будут так богоподобно висеть. Это не правильно, его рабы должны быть покорны, только тогда он дарует своим жалким последователям крохи удовольствия, вырвет душу на живую и разорвет плоть. Только так. Иначе все будет еще хуже.

0

5

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Музыка звучит со всех сторон. Пятно движется перед глазами в цвете других пятен. Темных, алых, вроде бы алых. Сложно определить его с такого расстояния. Он сидит на холодном полу. Вроде бы холодном и смотрит вперед. Пятно движется дальше. Ближе дальше. Белое пятно на фоне темных оттенков. Это наверное даже красиво. Так что в музыке должно быть белое пятно?
Пятно движется ближе. Что-то длинное врезается в кусок дурно пахнущего жжённым маслом мяса. Тошнота поднимается к горлу. Басы бьют в уши. Так и должно звучать. Запах бьет в нос. Парень отклоняется в сторону, масса перемешанного алкоголя и прочей химии вырывается из тела, заглушая музыку. Перерыв. Песня выходит другая. Зал ревет овациями. Темный силуэт мелькает перед глазами. Тяжело выпрямится.
- Их перевернуть. Он недоволен, что его дары просят забрать их другого. У него с ним вражда. Только перевернуто должно быть. - Он сплевывает вязкую слюну в сторону. Горечь во рту. Запах продолжает бить в нос, новая волна поднимается где-то глубоко из недр естества. Крик звучит со всех сторон. Что кричат? Зачем кричат. Глухие удары по барабанной установке. Ритм нарастает. Жалобно рыдает флейта, пронзает и рвет воздух, кровавыми брызгами разрывая пространство.
Что дальше? Так, светлую фигуру нужно добавить в песню. Для чего? Какая цель фигуры в этой песне? Какие ноты для нее. Какая цель этой фигуры. О чем песня? О страдании? О том, куда они погружаются всегда? Ежедневно?
Холод пола. Неудобно сидеть, оковы врываются, врезаются в тело. Боль она такая своя, с ней можно жить. Она заставляет жить. Дает понять, что ты еще не разложился, еще не стал плесенью. Но скованность мешает. ему нужно записать мелодию. Нужно вбить ее в себя, чтоб она звучала и дальше. Партия за партией. Так что с фигурой. Очертания привычно расплываются. Запах чужой. Но это ведь тоже нормально. Сколько раз был чужой запах? Сколько раз была игра. Всегда все игра. Вся жизнь это сплошная длинная игра. Кровь витает в воздухе. Кровь это жизнь. Она дарует очень многое. Кровь это ключ к желаниям. Желания это тоже ключ. Главное знать кому ее отдавать.

0

6

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    Он наблюдает за всем, пристально, расслабленно, неотрывно следя за каждым мимическим движением на лице того, кто напротив. Стоны боли льются по комнате, сочатся из всех щелей. Однако это не вызывает ничего, кроме расслабления, но ни радости, ни восторга, - ничего такого не пылает в груди. Нож вонзается с чавканьем, мясо вкусно пахнет, пряностями, которые заглушает сырость помещения. Протягивает дар к губам вокалиста, однако тот, похоже, отвергает его. 
    Эдвард спокойно смотрит на то, что вылилось из ослабленного организма. Кто-то таки не умеет пить. Однако дело не только в этом. Он помнит, как покупал таблетки у дилера, как тот увещевал его меньше пить успокоительных, а то совсем на безэмоциональный камень стал похож. Да и предупреждал насчёт препаратов для «развлечения», мол, девчушку так развезёт, что она не только обмякнет в чужих руках, но и галлюцинации будет видеть такие яркие, что мама не горюй. Похоже это сейчас и происходило, собеседника штормило, рвало, да и слова его звучали странно. 
    Эдвард спокойно посмотрел на испачканный пол. А он ведь так старался, убирал здесь, чтоб могли жить в чистоте. Медленно поднёс кусок мяса к своим губам, жадно откусывая, не пропадать же добру, верно? Рвотное пятно расплывалось, а мужчина продолжал на него смотреть и есть. Припоминая, как его вот точно так стошнило на физкультуре после бега, и вот те, кто сейчас приколочен к стене - смеялись громче всех. Так почему сейчас так тихо? Почему сейчас не смешно? Или нужно вырезать улыбку на губах каждого?
    Доедая неспешно мясо, мужчина вновь уставился на вокалиста. Хоть взгляд его был сердит, однако внутри Эдвард не испытывал злобы. Нож был в правой, рабочей руке, а вот левой - сделают выпад, поймают вокалиста за воротник и потащат вверх, поднимая на ноги. Даже если тот начнёт падать - сил удержать хватит. Из-за кандалов на ногах вокалисту явно будет трудно идти, но что ж, придётся потерпеть. 
    Делая шаг назад и в сторону, Эдвард шёл спиной к цели, не сводя взгляда с вокалиста. 
    — Переверни его. Покажи дар. — хрипло говорит мужчина, потянув к фигуре у левой стены. Пряча на время нож за пояс, чтоб расстегнуть ремешки смирительной рубашки. Дать временную свободу, дабы обозначили то, что видят.

0

7

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Слежка в любом случае не покажет все что скрыто за тяжелой дверью чужой души. Он не не умеет пить. И наркотик подмешанный. Разве он может подействовать на то что он принимает постоянно. Скрыто, кто узнает, что под обычными лекарствами скрыто. Что делают за кулисами, за дверью, что скрывает другой мир.
Его рвет, желчью, неосознанно. Пятно двигается дальше. Белое пятно, это все что видно более объемно. Но только потому что это пятно ближе к нему, в отличии от других темных пятен. Тошнотворный запах горелого. Плоть, пожираемая огнем, она кричит, извивается в объятиях пламени. Обежда плавится, ее срывают, огонь проникает в плоть. Огонь не бывает нежен, он сжирает. Ударные затихают, скрипка, теперь скрипка и только она, должна рыдать, должна пронизывать музыкой и ее и пламя. Голос должен быть вкрадчивым шепотом.
Тяжелая атмосфера, темный расплывчатый силуэт, скользящий по комнате. Взрыв смеха, недовольного. Он не доволен, все неправильно, не так как должно быть. Атмосфера наколяются. Треск электричества. Чем можно воспроизвести этот треск? Нужен новый инструмент. Треск точно нужен.
Тело дергают вверх. Но юноша расслаблен. Он помнит правила. Нельзя, просто нельзя двигаться. Не важно что будут делать. Двигаться это запрещено. Ноги волочатся по полу, когда его перемещают. Картинка расплывается перед глазами, темные пятна ближе. Белое пятно ослепляет. На белое больно смотреть. Темное, алое, черное, серое, оно сливается в одно. Теперь что? Ритм, ритм должен быть другим. Руки больше не закреплены в одном месте, они безвольно падают вниз, просто расслабленно как и остальное тело. Нет ни толики напряжения. Мешок, простой мешок. Кукла, сломанная, лежит на полу, ее давят тяжелым сапогом. Флейта вновь должна рыдать, должна рыдать. И заставлять рыдать остальных.
- Белое на белом дает пустоту, черное на черном дает пустоту. Дарующий должен соблюдать правила, иначе придет потоп, зальет собой все вокруг. - Произносит парень смотря в сторону темного пятна, что движется, расплывается, собирается в фигуру. Распадается на куски, рушится мозаикой, расползается по полу и вновь собирается.
- Удар, еще удар. Должен быть крик, пронзительный, наполненный ожиданием и растворяющий чужие души. Тогда он будет доволен. Ля-минор. Да только минорные пути.

0

8

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    Запах жареного мяса, и кисловатых рвотных масс, вперемешку с тяжестью металлического запаха крови - окутывал ласковыми касаниями, сжимая горло до хруста. Душновато от стольких запахов. Эдвард посмотрел вверх, на решётчатый проём вентиляции. Работает? Вроде бы должна хорошо проветривать, но как-то сейчас этого не чувствуется. Само тело горит, словно его пленила лихорадка. А взгляд вечно цепляется за стекающие капли крови, падающие на пол. Что-то не так. Где радость, где восторг, эйфория? Ему казалось, что будет более эффектное шоу, а сердце будет реветь овациями, как толпа фанатов при виде любимого исполнителя. Но нет, как-то всё прозаично. Он просто смотрит на своих мучителей, а они избегают встречи взглядов. Разве это справедливо? 
    — Разве это справедливо? — повторяет дрогнувшим голосом мужчина, вспоминая, как ему говорили эти слова: — Посмотрите на этого неудачника. — фырчит он, подавив смешок. Всё ещё удерживая в своих руках вокалиста, который рассказывает интересные истории. 
    — Потоп, да? А ты умеешь плавать? Почему бы не встретить потоп вместе? — Эдвард прекрасно осознаёт, что вокалист не в себе, жалко, так он не насладиться картиной полностью. Но пускай даже так. Своему собеседнику дают возможность опереться спиной на грудь, бережно приобнимут за талию, чтоб не упал. Падать ещё рано, падать нужно правильно и не сейчас. Второй рукой медленно вытягивают нож из-за спины, а потом вкладывают рукоять в чужие пальцы. Убирают руку от талии, чтоб поймать чужие ладони своими, свести их вместе, дабы могли крепко удержать нож двумя руками. Направляя остриё в живот висячего обидчика. 
    — Ну так давай, ударь, извлеки звук... — раздастся тихий шёпот у уха вокалиста. Правда тут же обрывается, под тяжестью чужого голоса. 
    — Подожди, постой, остановись, я не хочу умирать, не надо! — панические нотки в голосе висячего обидчика так притягательны. Он всхлипывает, дрожащими, слабыми губами пытается донести хоть какую-то информацию до мучителя. 
    Эдвард наконец-то улыбается, медленно так растягивая губы в довольной ухмылке. 
    — Этого ещё недостаточно. — хриплым от довольства голосом говорит мужчина, так, как когда-то, в прекрасном девятом классе, ранней осенью. Он возвращался домой после школы. Вновь окликнули его ботаном, вновь он ускорился, в попытке избежать этого всего, но... его избили толпой за то, что он был недостаточно вежливый, не обернулся сразу. Должен оборачиваться, обязан приветствовать королей этого мира. Подошва ботинка прилетает в голову. Больно, мир вокруг кружится, а колокольный звон бьёт по ушам. «Этого недостаточно!» - всё, что он слышит. Поэтому сейчас, сжав с силой ладони вокалиста, направляет нож прямо обидчику в живот с мстительным удовольствием, одним рывком вонзает холодный металл в горячую плоть до громкого чавкающего звука. И вот теперь слышен крик, что пронзает тело мурашками. Живой, настоящий, такой неподдельный крик боли, что приводит в смятение. Люди умеют кричать так громко? Настроение тут же портится. 
    — А когда я кричал, так ты не слышал. Сейчас кого зовёшь? М? Кого он зовёт? Тебя? — последние вопросы адресуют уже вокалисту, который может ощутить спиной, как напряглась чужая грудь. И с какой силой надавили широкой ладонью на чужие пальцы, будто в попытке раздавить рукоять, по которой медленно стекала алая, горячая кровь.

0

9

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Неудачники? Они все неудачники, по крайней мере его жизнь была решена давно. От одного простого желания, которое могут исполнить. Правда исполнителя тогда не спрашивали, как не спрашивали и потом. Но выгода, да, кому-то было выгодно, кто-то получил желаемое. Сделка, всегда все сделки подписываются душами и кровью.
- Справедливость эфемерна, что есть справедливость, когда есть договор? - Пусть говорят не с ним, да и какой смысл с ним говорить в такой игре, хотя да, речи всегда были. Правда обычно разговоры о другом.
- Я давно погряз под толщей этого всего. Нет смысла барахтаться, когда на ногах прибит камень, когда ты на самой глубине. - Да он прекрасно ощущает близость чужого тела, другой запах. Но сколько было этих запахов? Черное ли пятно или белое, что это меняет? Да и количество пятен, что меняет? Руку на талии он тоже ощущает. Наркотик не мешает осознавать, точнее наоборот, скорее проясняет ум, заставляет видеть то что происходит на самом деле, а не то что обычно. Шершавая рукоять, которую заставляют взять и сжать пальцами. Он может расслабить руки опять, но послушно сжимает. Игра, всегда игра.
- Звук издают другие, я лишь даю ему жизнь. - Солист отводит взгляд в сторону и наблюдает за темным силуэтом. Сколько раз он его видел? Как давно он стал являться. Голос спокойный, пусть понимание и есть, с близкого расстояния лучше видно, не такими пятнами. Но что это меняет? Игры ведь тоже бывают разные. Кто сказал, что сейчас не время для такой?
Он вновь возвращает взгляд на пятно перед ним, ощущая как предмет в руках, похожий на нож упирается в мягкое. Взгляд скользит по месту где предмет касается знакомого тела, с знакомым голосом. Да, знакомым, давний знакомый голос. Один из тех, что всегда с ним.
- Разве мои песни о милосердии? - Взгляд опускают в пол, расслабляя руку, когда ощущает что на нее давят. Ощущая горячую жидкость стекающую по рукам. Алую, этот цвет он тоже хорошо знает. Приходится правда напрячь ноги, чтоб стоять, а не падать, не смотря на то что удерживают. И да, он ощущает напряжение за собой.
- Того кто может прийти и спасти от ужаса, только вот никто никогда не приходит. - Произносит солист, переведя взгляд вновь в угол, где только он видел темное пятно, приближающееся все ближе и ближе. - Кроме него, конечно, только вот разве он хоть когда-то приходит, чтоб спасать, а не забирать, то что ему принадлежит? - Юноша чуть сильнее упирается ногой в пол, чтоб медленно чуть повернуться и посмотреть на того, кто стоит за ним. - Могу точно сказать, что спасать не в его интересах, а вот наблюдать за тем, как другие взывают к нему, пожимать плоды и снимать самые сливки чужого отчаянья - это в его вкусе.

0

10

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    Неудачники не все, кто-то на небе или под землёй - умело решат судьбу многих. Некоторые рождаются удачливее во всём, да ещё и с интересной миссией - другим указывать насколько они неудачны. Может, Эдвард чего-то и не знал про подвалы чужой души, но здесь он видел всё чётко, как на ладони, что присутствующие, в этих каменных стенах, должны познать ту боль, которую испытал он. И никак иначе. 
    — Эфемерна. — смакует это слово мужчина. Глянув вниз на собеседника, прямо в макушку, тем более рост позволял. — И какие условия договора?
    Мужчина лишь фыркнул, немного приподнял и даже встряхнул вокалиста. 
    — Дно? Будь ты на дне, не смог бы говорить, потому что там нет воздуха. Значит ещё до дна далеко. — со злобой хмыкнул мужчина. Ему ли будут рассказывать как там на самом дне? Когда и день не день, и солнце - мука. Когда тебя давит волной масса всякого жизненного барахла, а ты просто позволяешь это делать, потому что сражался до последнего, но проиграл. Даже сейчас, давая возможность ощутить тяжесть рукояти - Эдвард заведомо проиграл всё, свою жизнь тем более, и уже очень давно. 
    — Как поэтично. Так дай жизнь звуку, чего ты ждёшь? — вновь шёпот у самого уха, будто ласковый голос смерти, что поёт свою колыбельную. Расслабленный голос, с нотками довольства, когда острие лезвия так красиво упирается в живот.
    — А о чём твои песни? Я слышал только одну, очень важную. О смерти и страдании зверька. Там был убийца, что для защиты, мести за своего питомца - погубил всех. И держал точно такой же нож. Узнаешь? — именно таким описывали нож в песне, именно так распяли обидчиков. Разве забыли об этой песне? И как только с чавкающим звуком пролилась кровь, когда хриплый выдох жертвы разбился на сотни жалящих осколков из крика - Эдвард вскинул бровь в удивлении, вздрогнув всем телом. Замирая в ступоре на неопределённое время, после слов собеседника. 
    Он ещё долго не мог прийти в себя, тело чуть затрясло, обдало холодным потом. Крик жертвы постепенно переросли в жалкие рыдания. Но Эдвард не расслабил руку, просто смотрел вниз на вокалиста. 
    — Придёт. Спасёт. Главное, не прекращать звать его. — тихо проговорил мужчина у самого уха вокалиста так, чтоб могли слышать только голос Эдварда, который терялся в чужом омуте крика. Другие распятые начали биться в истерике, в панике, взмолившись всем известным богам. Но увы, боги слепы и немы, а вот стервятники - очень даже зрячие. 
    — Как сеешь, так и пожинаешь. Спи. — голос стал громче, чтоб перекрикнуть этих орущих полоумных. Резко убрать руки и отступить на шаг, забирая хоть какую-то опору, позволяя вцепится в рукоять ножа. И тут же резкий удар придётся в затылок вокалиста. Боль и темнота. А дальше неизвестность. 
    
    Вот только эта самая неизвестность растворится в звуке будильника, в ласковых лучах солнца бьющих из-за окна, да и мягкости кровати. Вокалист проснётся в номере отеля, ему неизвестного, явно раньше он здесь не бывал. Вокруг не будет никого, ни маньяка, ни стен, ни жертв. 
    Лишь многим позже выясниться, что это всё не привиделось. У главаря будет рана в животе и на руках, ногах, вот только всё аккуратно зашито и перевязано. Причём сделано так всё добротно, что старался явно профессионал в лечении таких ран. Живы все. Абсолютно все. И это заставит задуматься о многом. 
    Естественно жалоба в полицию не заставит себя ждать, вот только... это ничего не даст. Окажется, что якобы главарь и заказал номера отеля, бдсм комнату с атмосферой заключённых, да и вроде как обнаружат нож, а на нём будет столько отпечатков, включая всех кто играет в группе, что полиция слабо чему-то поверит. Ведь камеры в клубе покажут, что пили много, употребляли много, других свидетелей нет, да и завсегдатые клуба будут рассказывать о довольно жестоких увлечениях группы. Вишенкой на торте станет то, что маньяк бы не стал так скрупулёзно лечить, да и номер гостиницы заказали сами через сайт. Мол, это вы ребятки сами себя порезали, поскольку в показаниях то как раз таки резал вокалист, а ему помогал тот, кого в клубе не видели, никогда не знали и не пересекались. Походу наркота хорошо так крышу снесла всем. И попытки узнать про тот день в подробностях, тоже не дадут своего результата, ведь от страха и препаратов - показания будут разные, неточные. Однако охрану полиция поставит, правда ненадолго. Потом наймут частную охрану, но не всем. 
    Главарь будет рвать и метать, грозясь достать эту падаль из-под земли, но при этом вздрагивать от каждого громкого звука. Будет видно как он напуган, но пытается показать, что его этим не возьмёшь. И обвинять всех будет, и агрессивно бросаться, если кто усомниться в словах про маньяка. Так пройдёт две недели, главарь перессориться чуть не со всеми. Ещё и вокалиста будет винить, что сделал удар ножом в живот. И в одну такую тихую ночь, когда вокалист останется один, а сон его будет не слишком крепким, что-то очень тревожило. В такую ночь он услышит голос во тьме:
    — Не спится?
    До боли знакомый голос из подвала. Или видения? Наркотического сна? Была ли то правда или ложь?

0

11

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

Увы, но неудачники все просто в разных степенях. Просто некоторые считают по другому и не видят того что на самом деле. Может быть власть, связи, но это не значит удача. Может ничего не быть.
- У всех условия разные, зависит от ого на что контракт, с кем и чем он заключён. - солист говорит спокойно. Даёт себя тряхнуть, не пытаясь твёрдо стоять на ногах. Либо сопротивляться. Только прикрывает глаза, чтоб это не вызвало тошноту, потому что мутить до сих пор продолжает.
- Откуда тебе знать какое именно мое дно и что я не отростил себе жабры, чтоб получать немного воздуха. - Солист едва заметно улыбается на это, но все равно больше внимание его привлекает силуэт в стороне. Приходится напрягать зрение чтоб не потерять этот образ. Хотя речь он вполне воспринимает.
- они рождаются и умирают, мёртвые молчат и не вощраждаются вновь. Мгновения мимолетны.как плач скрипки. - если бы за его творчеством следили бы, то заметили бы что песни никогда не повторяются. Тексты каждый раз другие. Даже если музыка та же, то текст меняется. Поэтому почти нет записей в хорошем качестве. Только те что могли записать на концерте.
Нож в руке ощущается даже слишком естественно, так же как и другой голос, знакомый до дрожи. Тёплая кровь стекает по рукам. Но взгляд переводят на того кто за спиной.
- Он да, явится чтоб получить то что принадлежит. Только вот спасать никто не будет. Не в его стиле. - Голос уверенный. Он вновь переводит взгляд в сторону и усмехается слегка. Опора пропадает, а потом боль в затылке и привычная темнота.

Прийти в себя в номере было привычно. Да и убедить себя в том что этого не было тоже было бы легко. Если бы не слишком сильные воспоминания про прикосновения. Их он никогда не забывает. Помнит всех кто его касался и как именно касались. Так что чужое прикосновение осталось в голове, так же как и голос. И цвет. Белый цвет в череде чёрных красок.
Разборки с полицией. Это было забавно. Солист даже думал о том что не против признать не свою вину и взять все на себя. Тем более что отношения в компании стали напряжённые. Охрану приставили всем кроме него. Да и зачем она ему если многие считали его виновным. Это было даже забавно. Да и наблюдать за поведением того, кто столько лет числится в любовниках тоже.
Эта ночь была свободной и одинокой в какой то мере. Сна действительно не было. После той вечеринки он и стал хуже чем был раньше. Но пытаться надо было. И пришедший голос, что заставил открыть глаза.
- Сначала будят, а потом только спрашивают. - Возмущения в голосе нет. Юноша медленно садится на кровати, позволяя одеялу сползти вниз, открывая тело покрытое яркими отметигами, что даже в мраке видны на светлой коже. Правда пока не ясно синяки это или другие отметины. Солист слегка отклоняет голову назад, упираясь головой в подушку. Страх других не помеха для игр. Хотя его место в его же группе, что создавал он сам, пошатнулось. Разговоры о замене не отменяли игр в которых нужно участвовать. - Ну, если уж пришёл и не очередной глюк, то подай, там на столе пачка. Не заставлять же видения искать ванну и шприцы в ней.

0

12

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    Именно так, многие ничего не имеют, живут как паразиты на горбах тех, кто их обеспечивает. Но при этом ведут себя как цари, боги! Решая судьбу тех, кто просто имеет меньше их. 
    — И с кем заключён твой контракт? — встряска лишней не будет, вдруг после такого придёт новое вдохновение на написание прекрасных текстов. Однако это и способ сказать, чтоб опомнились, вырвались из наркотического омута, хотя, кому это хоть когда-то помогало. 
    — Потому что у тебя всё ещё есть руки, ноги, голова на плечах. Ты не голодаешь, не умираешь, можешь подняться. А вот когда не сможешь встать - это уже дно. Пока что ты не на нём. — спокойно сообщает мужчина, с намёком на то, что всегда может быть хуже. Если остались силы доказывать, спорить, что чужое дно более бездонное чем у других - значит это ещё не конец. Самая бездна - когда уже всё равно, безразлично абсолютно всё. Вот тогда наступает молчание и немое согласие, чтоб не происходило. 
    — Мертвые молчат, или их заставляют умолкнуть вот такие, с ножом у ненасытного брюха. — но за творчеством не следили, лишь за группой. Ведь однажды, случайно, пришли на концерт с друзьями, не подозревая, что увидят там давних врагов. Услышали лишь одну песню про месть, как мир заиграл иными красками. А воспоминания из прошлого - вынырнули из омута старательного забытья. Вот так просто жизнь вновь перевернулась с ног на голову.
    — Хм, вот когда его встретишь, посмотришь - этого ли спасения ты желал. — лёгкий, но приторно горький смех обволакивает сознание вокалиста, погружая его в беспросветную темноту. 
    
    Эдвард всё это время наблюдал за тем: как и кто реагирует на такое интересное происшествие. И вроде бы попытались скрыть от прессы такое, однако буквально пару дней назад вышла громкая статья об ужасных развлечениях группы под наркотиками. Вопреки всем ожиданиям - популярность только выросла, а сочувствующих стало больше. Эдвард был доволен, да, именно популярность сейчас вскружит голову тому, кто так напуган. Он даже решит, что всё идёт хорошо, и ничего страшного с ним не случилось. Вот и пойдёт этой ночью развлекаться ещё где-то, оставляя вокалиста одного. Пускай зверь ликует добыче, славе, которая станет его ядом. 
    — Неужели мой образ приходил к тебе во снах, от того ты и проснулся? — тихо хмыкнул мужчина, ведь он не шумел, да и стоит здесь очень давно так что будил точно не он. Эдвард стоит спиной к окну, в тени плотной шторы, что скрывает его силуэт. Лунный свет сочится из щели между шторами, падает на вокалиста, давая возможность увидеть Эдварду какие-то неясные следы чего-то. Взгляд непрошенного гостя становится задумчивым. 
    — И где, пожалуйста? — холодным тоном отрезал мужчина. Разве не это слово всегда требовали у него на каждое, любое действие он должен был говорить «пожалуйста» и лаять, как верная собачонка - это казалось многим забавным. — Скажи вуф-вуф. — скорбно произносит Эдвард, тихо, себе под нос, чтоб не услышали. А потом делает шаг ближе, подступая с неясными намерениями, медленно шагает, нагнетая обстановку. Нависая над вокалистом, чтоб внимательно посмотреть. Секунду тянулись в молчании, он просто смотрел, словно ждал чего-то. Белая прядь выбилась из копны волос, свисая, словно петля для висельника. А потом вокалиста резко сгребут, вместе с одеялом, поймав на руки и тут же зашагает в ванную. 
    — Где твой шприц?

0

13

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

- Мой контракт заключён с тем кого не называют. Да и какая разница, они все у него. Пусть и кричат что есть выбор. - Правда не ясно что понимают из слов и о чем именно говорят. Что именно имею введу. Да и есть ли смысл понимать? Есть ли хоть в чем то смысл?
- Пусть будет так. Какой смысл в оспаривании когда такие факты. - без особых эмоций произносит юноша. У каждого свое дно. Голод и наличие конечностей не означает что это не дно. Слава этого тоже не означает. Но смысл объяснять это другим. Такой путь. Пусть выбранный не им, пусть так, но он все равно на этой дороге. И может быть без рук и в голоде было бы лучше?
- Может и так, а может и нет. Кто знает, кто может сказать. - Правда как себе представляют убийство песни ножом? Это почти не реально сделать. Убить созданное может только тот кто это создал. Даже смерть создателя не причина для смерти созданного.
- Он множество лет со мной. Ему тоже нравится смотреть и только. - Шёпотом срывается с губ перед темнотой.

Оставаться одному это привычно. Они только показательно всегда и всюду вместе. Игрушки даже любимые надоедают крайне быстро.
- Ты это подстроил. - Не вопрос даже, а слепое утверждение. Крайне забавное, на что солист мог только пожать плечами, ощущая тяжесть на горле. Привычное ощущение. Попыток вдохнуть даже не делают. Он прекрасно знает это состояние. Гнев быстротечен. Да и нет смысла ломать любимые игрушки так скоро.
- Думаешь если бы это было моих рук дело, то закончилось бы только парой швов, любовь моя? - вопрос причиняет боль горлу, голос звучит севше и смутно. Именно этим разговором началась игра, а потом по домам. Привычно и так обыденно.
- Не льсти себе. Ты белый силуэт. Разве что умеешь менять цвет. А если так то должен знать что я отвечу, все же сколько лет вместе. - В голосе нет страха, словно это нормально что незнакомец резко появляется ночью в комнате. Нет ничего необычного в этом.
- Можешь не подавать. - Лёгкое пожатие плечами и перевести взгляд наверх на очертания тёмного потолка, привычно расплывающегося перед глазами. Шаги пусть тихие но они звучат крайне ясно. Солист прикрывает глаза и вдыхает воздух. Да запах знакомый. Но могут и продолжить игру. Кто знает что было на самом деле тогда. Вполне допустимая игра вышедшая немного за рамки с поменявшимся действующим лицом. Он даже не вздрогнул от прикосновения когда сгребают и поднимают.
- в ванной. И раз утверждаешь что приходил, то должен знать где она и где именно нужное. Ведь именно твоя тень к нему и подвела.

0

14

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    — И ты у него? Не здесь? — вопрошает мужчина, с лёгкой толикой удивления. Каждый свой смысл создаёт сам, кто-то говорит что смысла нет ни в чём, а кто-то и в малом находит огромных размеров смысл.
    — Как знать, вдруг найдётся смысл. — слишком блекло отвечает мужчина, тут уже как захотят думать и говорить. Но в понимании Эдварда - это ещё не дно. И это со стороны кажется, что лучше, пока действительно это не испытал. Не лучше. Ни капли не лучше.
    — Кто говорит - тот и может сказать. — кивает Эдвард. А кто сказал, что он убьёт? Смерть слишком лёгкое избавление от всего.
    Эдвард лишь хмыкнул на это «тоже», он ещё ничего не показал, чтоб могли смотреть.
   
    — Какое бойкое отрицание, значит я угадал. Ты ждал меня. И сколько лет вместе? — Эдварда также не удивляет отсутствие реакции на незнакомца, сколько он помнил, а вокалист всегда спокойно реагировал на всё, скрывая эмоции. Мол, ничего не случилось, всё нормально, хотя это было и не так. Безразличие - тоже показатель эмоционального спектра.
    — Тогда зачем просил? Если не желаешь получить нужное? — ласково проговорил мужчина, словно ребёнку, который не хочет быть вежливым и сразу закрывается от мира отказами от всего. — Ты ведь хотел. — подначивает мужчина, пока поднимает на руки. Слишком легко, как пушинку.
    — Да, я знаю что тебе сейчас нужно, но оно не в ванной. И какая же из моих теней подвела тебя к такому решению. — хмыкнул мужчина, сворачивая, направляясь совсем не в ванную, а в гостиную. И вокалист мог ощутить нечто необычное, грудь собеседника была не такая плоская как раньше, а мягкая и выпирающая.
    Вокалиста положат на диван, а сами сядут напротив, на журнальный столик. И вот сейчас, в лунном свете можно разглядеть, что на собеседнике - платье горничной. Эдвард молчит, внимательно смотрит на вокалиста, а потом достаёт что-то из потаённого кармана, кладёт это на тумбочку. Белый конвертик с порошком, рядом пустой стан и бутылочка воды, услужливо всё подготовлено.
    — Выбор за тобой - пить или нет. А я послушаю, пока ещё ты можешь говорить, послушаю о том, кто рассказал тебе про то, что никто не придёт. Кто дал тебе эту истину? Если желаешь ответить, а коль нет - что ж, пускай так. — в голосе слышится проблеск эмоций, заинтересованность, желание понять что происходит и как это происходит.

0

15

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

- Смысл отрицать очевидное, не тебе ли этого не знать? Хотя менять цвета немного странно, не находишь? - Незнакомцу еще предстоит узнать на сколько сильно эти эмоции натуральные. И насколько именно это все привычно, что нет даже повода удивляться или испытывать еще какие-то эмоции.
- И что? Если не дают то что просишь, то должен быть в состоянии сам это получить. Так что нет смысла просить дважды. - Легкое пожатие плечами. Тем более, что даже не просили, а так считай для поддержания разговора. Почему бы не поговорить с силуэтами, приходящими в ночи. Они ведь не просто так приходят.
- Какая осведомленность. Ты должен и сам знать. - Просто отвечает солист, не мешая себя перемещать по дому. Правда почему-то следуют не в ванну, но это тоже ведь не проблема. Точно так же как и то что форма силуэта отличается, сколько форм было? Разве не все равно какая она в этот раз? Мягкость дивана, на котором садиться удобнее, лишь слегка поправив одеяло. Силуэт расплывается перед глазами, так что во что он одет все равно не поймут. Очередное пятно, темнее просто. Белое пятно на столике и пятно по форме похожее на стакан.
-Благодарю, ходить самому бывает крайне утомительно. Зачем задавать вопросы на которые у тебя есть ответ? Сколько раз это обсуждалось. - Солист слегка склоняет голову на бок, а потом тянется к тумбочке. Но берет не конверт, а футляр, очень похожий на футляр от очков. Опускает его себе на колени, а потом только открывает. Почти не обращая внимания на силуэт. Только произносит. - Свет.
Свет, приглушенный, не бьющий яркостью в глаза зажигается в комнате. Хотя конечно свет ему и не нужен, чтоб делать настолько привычные вещи. Точно так же, как теперь нет смысла перетягивать руку. Пальцы ловят гладкий продолговатый предмет, шприц с сверкнувшей иглой в тусклом свете. А потом иглу прижимают к сгибу локтя другой руки, медленно и верно вводя в вену, не поморщивший и не вздрогнув, когда на весь дом загремит музыка. Темноволосый только тихо выдохнул воздух. Но зато даже в таком свету можно разглядеть на теле, на участках не покрытых рисунками и синяки и очень похожие на засосы следы. На шее правда больше похожее на синяк.
- Прошу простить. - Произносит он, переведя взгляд на силуэт не так уж и далеко от себя. - Принять вызов.
Сначала из динамиков раздается шипение, а потом уже шумное дыхание собеседника, звучавшее почти на весь дом. Палец упирается в основание шприца, медленно нажимая и вводя мутноватую жидкость.
- Слушаю тебя, любовь моя. - Произносит солист, без каких либо эмоций в голосе произносит солист, отклоняясь назад, чтоб упереться спиной в спинку дивана.
- Чем занят? Ты дома? - Знакомый им двоим голос в динамике, сквозь шумное дыхание, словно на пробежке или еще чем заняты, что сбивает дыхание. Идиотский вопрос, особенно учитывая звонок на домашний телефон. Солист слегка усмехается и поглаживает пальцами шприц, введенный в руку.
- Размышляю насколько ты будешь в ярости, если резко дернуть шприц, когда его игла глубоко в вене. - Едва заметная капля крови, что ползет по коже из места где игла протыкает кожу.
- Поверь этого ты знать не хочешь. - Голос лишь слегка меняется на более недовольный и властный. По крайней мере собеседник уверен, что его голос звучит именно так. Еще бы в нем стонов не слышалось. - Так вот, я зачем позвонил. Я тут провожу собеседование и кажется нашел тебе замену.
- Вот как. Пробуждает интерес. - Солист слегка наклоняет голову на бок, пальцы лишь слегка покачивают шприц. - Что ж надеюсь его вокальные данные достаточно глубоки, любовь моя?
- Тебе до них далеко. И даже не смей, прошлый раз ничему не научил? - В голосе напущенная уверенность и новый стон, - Так что нужны твои тексты. - Правда сквозь шумное дыхание разбирать слова все сложнее. Да и стоны льющиеся из динамиков становятся громче.
- Они всем нужны, может кто делал записи. - Произносит солист под крайне довольный выдох и стон, с последующими за этим гудками. - И стоило меня ради этого отвлекать? Извини, как видишь ничего не меняется.

0

16

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    — Ты меня видишь лишь пятном? И никак иначе?  — тяжёлым басом спросил мужчина, словно само определение было зловещим. Пятном его считали всегда, везде. Таким пятном, которое пытались смыть с лица земли, чтоб и не существовало никогда. Не человек даже, а пятно. — И какими цветами я был ещё?
    Мужчина лишь качает головой.
    — Ни в чём нет смысла, но некоторые вещи всё-таки происходят. — ответил мужчина. Значит не так оно и было нужно, если и без этого нормально.
    — А ты мне расскажи подробнее, вдруг узнаю больше. — произносит мужчина, несёт свою ношу к дивану. Голова почему-то пуста. Не хочется ничего. Месть всегда бьёт в самое сердце поначалу, разжигает пламя, но потом - искры гаснут, оставляя привкус неудовлетворённости.
    — Пожалуйста. — коротко произносит мужчина. Внимательно набоюдая за собеседником. — Обсудим ещё раз, отвечай. — спокойным, ровным, но весьма требовательным тоном произносит Эдвард. Он не вмешивается в тайные ритуалы с чехлом, чуть прикрывает глаза от непривычной вспышки света, но продолжает наблюдать из-под опущенных век. Ведь есть возможность скрупулёзно рассмотреть отметины на коже, следы чужой любви и... пальцев на горле? Он прекрасно умеет определять характер следов. Эдвард скривился, отворачиваясь ровно в тот момент, как громкая музыка ударила по барабанным перепонкам. Он вздрогнул, но виду не подал. Стараясь унять в груди гулко бьющееся сердце и так неуместно просочившуюся жалость. Жаль того, кто получил побои? Зачем? Почему? Время мести, а не жалости. Не нужно ставить каждого побитого в один ряд с собой. Связались с вот такой компанией - значит должны платить за это. Вот только эмоции не слишком пытаются подчиняться логике.
    Эдвард лишь качает головой на это «прошу прощения», забавно, что именно таких слов он ждал в школе, но они так и не прозвучали. На это «любовь моя», кривятся ещё сильнее, но уже от обилия злости, сжимая ладони в кулак. Любовь у них тут. Даже после ножа в животе они всё ещё продолжают эту игру в любовь.
    Шумно дыхание из динамиков, вперемешку со стонами, заставляет невольно поднять глаза к потолку, словно там сокрыт какой-то ответ. Он вот так звонит, когда трахается с кем-то другим? Настолько не уважая своего... впрочем да, этот человек большим уважением не отличался, да и малым тоже. Эдвард лишь слушает, молчит, хм, так вот как его план работает, такие значит последствия. Вокалиста заменят, а этот хмырь продолжит жить довольной жизнью - прекрасно, пускай расслабиться до невозможного предела. А потом Эдвард нанёс удар, болезненный такой.
Он лишь сидел молча весь разговор.
— не меняется — подтвердил он

0

17

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

- Как и все остальное. Тебе ли не знать, все же ты присутствовал в тот день. Более того, это была именно твоя идея, так к чему вопросы? - Солист слегка наклоняет голову на бок, сев удобнее на кровати. А потом слегка пожимает плечами. Силуэту ведь виднее каким цветом он являлся столько времени до этого. С первой встречи и почти до последней. Правда в последнюю он кажется разделился на двоих, но это ведь ничего не меняет.
Да вещи происходят, но какой смысл просить что-то несколько раз, тем более, когда в состоянии сам дойти и взять желаемое. Для чего напрягать других в таких мелочах.
- Ты и так в курсе всего. Все же столько времени наблюдаешь. И направляешь. - Да и сколько раз этот разговор происходил? Особенно в первое время, когда только он появился. Когда еще были силы спорить и пытаться понять почему это все происходит и почему именно с ним. А потом солист слишком хорошо усвоил правила и этой игры, так что с чего бы ему заводить вновь этот разговор, когда уже и так все ясно. Да и кому как не силуэту знать все что солист может сказать.
- Мой контракт подписанный всем чем можно и так у тебя, так что еще говорить. Пункты выполняются, все как обсуждалось, все как ты и планировал. Хотя тебе ведь это и так известно. - Игла проникает в тело, солист прикрывает глаза, ощущая ее движение в вене. Уже даже не больно, первое время прокол еще вызывал эмоции, а теперь нет. Теперь механическое движение в теле.
Да и с чего его кому-то жалеть? Он ведь сам выбрал свою судьбу, чужими руками, чужой волей, но сам. Да и в этом мире нет места жалости. Ее никто не заслуживает и не может испытывать. Этот урок он тоже усвоил хорошо. Не жалеть, не показывать слез, не показывать слабости. Только то что хотят видеть, только так как этого хотят и не более.
На звонок бы он ответил в любом случае, даже если бы протестовали, даже если бы запрещали. Именно на этот звонок нельзя не отвечать. В каком бы состоянии не был, даже мертвым. Обращение да, только должны слышать что в голосе не было ни проблеска эмоции на это прозвище. Скорее звучало оно дежурно.
И да, о каком уважении к нему может идти речь? Разве он заслуживает хоть капли подобного? Тут силуэт полностью прав, что он сделал для того, чтоб его уважали? Да иногда поет не плохо, но этого недостаточно ведь. На замечание о новом солисте не повели даже бровью. Приняли это спокойно, не стали спорить, не стали напоминать что именно он основал. Замена так замена. Значит так и должно быть.
- Иногда такая сильная зависимость от чужого голоса даже забавляет. - Произносит солист, закрыв глаза, поднимаясь с дивана, позволяя одеялу сползти вниз, ведь его никто не удерживает. Да и разве тот кто провел столько времени с ним чего-то не видел на его теле? Сколько раз наблюдали и за ним голым, и за ним в кровати. И во время игр.
- Кстати спасибо за подарок, даже забавно, что об этом дне помнишь лишь ты. Даже я пытаюсь забыть о нем. - Шаги медленные, в сторону большого установленного бара. Причем не открывая глаз. Открывая створки, являя свету уйму бутылок, которых касаются кончиками пальцев.
- Выпьешь что-нибудь? Все же сколько уже? Тринадцать лет, красивое число. -Ведь именно тринадцать лет назад в их класс перевели новенького, что быстро основал компанию и свои порядки, подмяв под себя всех и став для многих кошмаром.  Другой рукой так же вслепую достают с полки чуть ниже два высоких фужера. Опуская их на поверхность рядом. Ощущая как игла скользит в вене от движения, ведь ее так и не вывели. Солист отводит руку от бутылок и перехватывает шприц, повернув голову в сторону где должен быть силуэт, по крайней мере где он был до этого. - Я вот пожалуй выпью вина.
Шприц выдергивают резко, разрывая слегка кожу, травмируя немного вену, не настолько сильно, чтоб это действительно могло навредить, но позволяя алой жидкости стекать по коже покрытой рисунками. А потом поворачивается обратно, чтоб так же с закрытыми глазами взять бутылку, огладить горлышко, убедившись что это именно то что нужно, а потом пальцем сбивает пробку и наполняет один из фужеров почти такой же яркой алой жидкостью, не обращая внимания на капающие на пол капли крови.

Альтернативный вариант

Чужой голос врывается в разговор, почти в самом конце, когда можно было повесить трубку, потому что большего все равно от разговора не требовалось. Только голос. Но вот сейчас звучит словно удар, а потом достаточно зловещие гудки. Солист прикрывает глаза, а потом сгибает слегка руку с шприцом, позволяя игле пройти сквозь вену с другой стороны и выйти через кожу, сгибаясь. Нажимает на кнопку на браслете, единственном что на нем присутствует из одежды.
- Муза, - Послышался механический писк, говорящий о том, что система заработала. Юноша же чуть повернулся, чтоб открыть ящик в столике, где до этого брал футляр. Достать из ящика достаточно большую коробку презервативов и поставить рядом с конвертом и стаканом. - Разблокируй двери, код тринадцать двадцать семь девятнадцать. - Сказали же про толпу что-то, а пока в дом пришел только один силуэт. Значит остальные где-то в пути и нужно открыть дверь, чтоб могли войти. Ведь так. Послышался щелчок в коридоре. При этом солист опустил ноги на пол. - Включи наблюдение и сообщи, когда объект "любовь" зайдет в подъезд, после верни замок обратно в положение закрыто.
Продолжил говорить солист, спускаясь с дивана на пол, оставляя одеяло там. И передвигаясь ближе к столу, где сидел силуэт, удобнее становясь на коленях. Ладони опустили на чужие бедра, чтоб определить тип одежды, понимая что это юбка - то ее просто сдвинут вверх ладонями, чтоб потом переместить руку чуть в бок, поймать пальцами край нижнего белья и спустить его слегка, выпуская на волю чужой член. Только на мгновение убрать руку для того, чтоб поймать шприц, дернуть его в сторону и кинуть куда-то на пол.
Темноволосый опускается ниже, чтоб кончиком языка прочертить влажную дорожку по члену от яичек до головки, обвести ее по кругу едва касаясь, а уже после обхватить губами, даже не пытаясь понять возбуждены уже или еще не достаточно. Вдох, а потом опуститься, пропуская головку глубоко в горло.

0

18

[nick]Эдвард Нокс[/nick][status]Маньяк[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/c4/83/2/343386.png[/icon][sign]Люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят.[/sign]

    — Моя идея. — тягуче-медленно произносит мужчина, словно пробуя слово на вкус. — Верно, я всегда был с тобой рядом. Однако некоторые вещи жажду услышать из твоих уст. — тихое дыхание сопровождает задумчивость Эдварда. Он понимает, что что-то тут не так, и говорят странные витиеватые фразы. Пятна? Почему пятна, где образы? Или солист не выходит из состояния наркотической эйфории, созерцая мир только одними цветными пятнами? 
    — Наблюдаю. — подтвердил мужчина. — Однако направлял я тебя на другое. Почему ты не закончил начатое? — мягко спрашивает Эдвард. — Почему не провернул нож, когда он утонул в чужой плоти?
    Эдвард пристально смотрел на собеседника, прекрасно понимая, что сейчас можно глядеть как угодно, всё равно не обратят на это внимание. Можно хоть буравить взглядом, который и так слишком тяжёлый для окружающих. 
    — А если я разорву наш контракт, что тогда? — что ещё может сказать Эдвард, если ему совершенно неизвестны условия контракта и тем более он не знает за кого его принимают. Он наблюдает за тем, как игла блеснула в лунном свете, надавила на кожу и скрылась наполовину. — Приятно? — бесстрастно обращаются к собеседнику. 
    Вот только какой смысл угождать всем и терять себя? Настоящий подвиг - дожить до старости, не растерять своих убеждений и остаться верным своим идеям. Никому и никогда не угодишь, только усилишь голод: если угодил в одном - значит надо и в другом, третьем, пятом, десятом. Люди обычные паразиты на теле друг друга, на каждого паразита крови не хватит. 
    Не мешают, а могли бы помешать ответить. Даже с удовольствием этому помешали бы. Даже нарисовалась фантазия, где он вмешался в разговор, делая и без того тяжёлое существование солиста ещё более невыносимым. Именно когда в трубке слышались чужие стоны и шумное дыхание, невольно Эдвард увидел в своей голове как наяву: солист открыл двери, достал пачку презервативов, а потом... Эдвард даже мотнул головой. С силой ударив себя по щеке, когда солист закончил разговор, чтоб хоть немного прийти в себя. Он видел затуманенные глаза вокалиста, и то, как задирают юбку, а потом... чужой язык проходится по плоти. Снова удар по другой щеке, чтоб вынырнуть из омута воспоминаний и мигом всё стереть со своей головы. Что на него нашло? Что ему такое привиделось? Он никогда раньше не мечтал о других мужчинах и тут вдруг это виденье. 
    — Зависимости губительны. — тихим с ноткой хриплого возбуждения голосом произносит Эдвард, прикрыв глаза ладонью, как только одеяло с солиста поползло вниз. Не сейчас, ему не до таких откровений. Он знал, что такое может быть, если сильно зацикливаться на своих жертвах. Ещё не хватало, чтоб и с главарём приходили такие видения, хотя... на секунду пришло и другое видение полового акта, вот только с главарём это сделали битой, не слишком нежно. Да и потом добавили к бите шипы, с удовольствием вслушиваясь в крики и мольбы, наблюдая, как из ануса текут реки крови. 
    — Так ты заметил подарок даже в темноте? Хм, удивительно. Верно, я запомнил эту дату очень хорошо. Там то, что я не успел отдать когда-то. — с печалью в голосе проговорил мужчина всё ещё прикрывая глаза, чтоб не смотреть на обнажённое тело. 
    — Выпью. — подтверждают кивком. — Приготовь моё любимое. — коротко сообщил Эдвард, по тому, что предложат - он поймёт, за кого именно принимают, ведь вкусы группы знает хорошо. 
    Подперев ладонью подбородок, Эдвард ждал своего напитка, пристально вслушиваясь в звон и шорох. Он старался наблюдать хоть мельком за солистом, мало ли, вдруг решит топором голову пробить тому, кто ворвался ночью в покои. Травмирующее движение не осталось незамеченным. И Эдвард поднялся, стараясь двигаться тихо, он подошёл к барной стойке. Всё ещё отворачиваясь, чтоб не смотреть на обнажённого. 
    — Скоро встреча выпускников. Пойдёшь? — спросил Эдвард, мельком поглядывая на нетронутую чёрную коробочку с золотыми пятнышками в виде созвездий, перевязанная алым бантом, где хранится подарок. Откроют ли его? Или он так и останется незаметным?

0

19

[nick]Нибрас[/nick][icon]https://i.pinimg.com/736x/23/25/75/2325757ea6101d271e2033b9f7233c6d.jpg[/icon][status]В любом безумии таится свое ужасное веселье. [/status][sign]Иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.
[/sign]

- Я даже не злюсь на то что это была достаточно болезненная процедура, мешающая нормальному существованию изначально. Так действительно стало проще. - Согласно произносит солист, скользнув взглядом по светлому, неправильно светлому пятну. Оно должно быть другим всегда было другим. Но кто он такой, чтоб указывать в каком облике являться.
- Потому что ты этого не хотел, он ведь был не в том теле, чтоб проворачивать. Да и насколько я помню - время так же еще не пришло. Пьеса не закончена еще. - По крайней мере договор он помнит слишком хорошо и знает чего от него ждут и что должно в итоге случится и как все должно закончится тоже. А насчет взгляда, на него и так смотрели много и каждый по разному. Так что да, на взгляд можно не обращать внимания.
- Ты его и так разорвешь. Это последний год. - Спокойно напоминает солист условия, но все равно не считает нужным озвучивать то что знают и так. Нет, может быть конечно этой тени интересно и так взаимодействовать. Только вот сколько можно перебирать одну и ту же тему, заставляя в памяти пробуждаться самые неприятные моменты? Кажется тень должна была этим уже пересытится. Сейчас же он не испытывает тех же чувств что и раньше. - Не особо.
Все зависит от того в какой ты ситуации и кто хочет добиться твоего угождения. И что будет в случае неповиновения. И можно угождать, но глубоко в душе не отступать от убеждений. В любом случае тело это только тело, им можно и пожертвовать.
Помешать могли, что могут сделать еще чтоб сделать хуже? Есть ли это самое хуже? И не все ли равно что произойдет дальше? Но не вмешиваются. Он не обращает внимание на то что происходит рядом. Хотя звук пощёчины заставляет рефлекторно напрячься, внешне оставаясь расслабленным и безразличным. Напряжение где-то глубоко внутри.
- Конечно, особенно для того от чего зависимость. - Соглашается солист, поднимаясь, а вот возбуждение чужое совершенно не пугает и не заставляет напрягаться. Это больше привычная атмосфера. - Сложно не заметить то что почти дали в руки. И обозначили. Я потом его приму, как ты и хотел. Хотя можно и не в воду добавить.
Согласие выпить он услышал и кивнул, поставив бокал на поверхность. Рядом опустилась бутылка вина. Солист наклонился, по прежнему не открывая глаз, чтоб взять другую бутылку с зеленой жидкостью абсента, а потом яркий ликер голубоватого цвета. Последним был взят тонкий и короткий скальпель, хранившийся рядом с бутылками. Юноша выпрямился, первым в стакан налили голубоватый ликер, а потом острый кончик скальпеля медленно погрузился в запястье, но не цепляя вены. Руку перенесли над стаканом, чтоб кровь стекала в него. Любимый же напиток нужен. Скальпель отпустили, позволяя ему упасть на край столешницы, а может и на пол. Взял бутылку с абсентом, чтоб так же добавить в стакан. А потом отодвинуть стакан в сторону, чуть тряхнув раненной рукой, позволяя крови падать на пол. В другой стакан он просто налил вина, почти такого же красного как кровь.
- В связи с последними событиями - вести меня туда нет смысла. - С чуть болезненной ноткой, все же запястье ощутимо ныло, пусть и ощущалось не так остро как бы ощущал человек не привыкший к боли. Приближение он услышал, но обращать внимание на это не стал. Все же теряя одно приобретаешь другое, так что слух отличный. Он медленно поднял и второй бокал, чтоб повернутся, упираясь спиной в барную стойку, безошибочно протянув стакан с кровью в сторону собеседника и только потом открыл глаза.  - Твоя выпивка готова.

0


Вы здесь » Ролевая » Другие миры » Твоя смерть в моих руках